Соблазнить герцогиню - Страница 70

Но это было в прошлом, и сейчас ей, конечно же, не следовало портить мужу настроение своими признаниями. Кроме того, она уже давно не пыталась снять обручальное кольцо, по крайней мере, все последние дни.

Лукаво улыбнувшись, Шарлотта, наконец, проговорила:

— Образцовая герцогиня не должна снимать свое обручальное кольцо.

Филипп улыбнулся ей в ответ, и в тот же миг Шарлотта почувствовала, как от этой его улыбки по жилам ее словно заструилось жидкое пламя, все сильнее возбуждавшее.

— Да, все верно. Образцовая бы не сняла. Но мы ведь оба знаем, что ты — не вполне образцовая, разве не так? — С этими словами Филипп наклонил голову и прижался губами к ее соску.

Шарлотта громко застонала и провела ладонью по его волосам. Потом обняла за шею и попыталась покрепче прижаться грудью к его губам, дарившим ей такое наслаждение, Но в то же время она прекрасно понимала, что этого наслаждения явно недостаточно; ей хотелось большего, причем с каждым мгновением все сильнее.

И Филипп, словно почувствовав это, уложил ее на ковер, затем навис над ней, раздвинув коленом ее ноги. Потом снова наклонился и прижался губами к другому ее соску. Шарлотта опять застонала. Потом вдруг чуть приподнялась и, взяв его лицо в ладони, привлекла к своим губам — ей очень хотелось поцеловать его, хотелось ощутить вкус его губ.

— Поцелуй же меня, поцелуй… — шептала она. Ей почему-то казалось, что если муж ее сейчас поцелует, то соединение их тел станет чем-то особенным — не просто следствием физического влечения.

И Филипп, очевидно, это понял. Потому что этот его поцелуй был необыкновенно нежным и в то же время — жарким и страстным. Он целовал ее так, что она сейчас почувствовала себя не только желанной, но и любимой.

«Какое блаженство», — подумала Шарлотта, закрывая глаза. И все же странно было осознавать, что в итоге именно Филиппу удалось избавить ее от одиночества, терзавшего ее все эти три года. Да, она была ужасно одинокой и постоянно, каждый день и каждую минуту, ощущала пустоту в душе. Но теперь эта пустота заполнялась счастьем и радостью, переполнявшими ее.

Когда же поцелуй прервался, она открыла глаза и увидела, что Филипп внимательно смотрит на нее.

— Не плачь, Шарлотта, — прошептал он, коснувшись губами ее щеки. — Не надо плакать.

И только сейчас она вдруг почувствовала влагу на своих ресницах и на щеках — по щекам струились слезы.

А Филипп, глядя на нее все так же пристально, с беспокойством в голосе спросил:

— Что случилось, Шарлотта? Почему ты пла…

Она поцеловала его в губы. Она решила, что не станет отвечать на подобные вопросы, так как сама еще не знает ответов. Да, она не знала, почему плачет, но точно знала, что впервые за три года заплакала в присутствии мужа.

Стараясь как-то отвлечь его от своих слез, от этого проявления женской слабости, она легонько толкнула его в грудь и с улыбкой сказала:

— Поднимись.

Филипп взглянул на нее с удивлением, но Шарлотта, прижав палец к его губам, прошептала:

— Тихо, ложись на спину.

Он приподнялся, затем откинулся на спину и, упершись локтями в ковер, вопросительно посмотрел на нее. А она, снова улыбнувшись, потребовала:

— Ложись полностью. — Ей вдруг ужасно захотелось сделать так, чтобы муж утратил над собой контроль — ведь он же заставил ее забыть о здравомыслии…

— Как скажешь, — отозвался Филипп, вытягиваясь на ковре.

Поднявшись на ноги, Шарлотта внимательно посмотрела належавшего перед ней обнаженного мужчину. Конечно, он желал ее — это было очевидно. Однако он пытался сдерживать себя, и она твердо решила, что заставит его утратить самообладание. Да, непременно заставит, пусть даже у нее не было того опыта, который ей приписывали.

Сделав глубокий вдох, Шарлотта опустилась на колени и, наклонившись, поцеловала мужа в шею, потом в грудь.

Он тут же поднял руки и провел ладонями по ее плечам и по спине.

— Нет, не надо. — Шарлотта отстранила его руки. — Я хочу соблазнить тебя, неужели ты не понимаешь?

Он тихо рассмеялся:

— Ты и так постоянно меня соблазняешь. Для этого тебе достаточно лишь находиться рядом. Однако я готов повиноваться тебе, — что бы ты ни сказала.

От этих его слов в груди у нее защемило, и почему-то вдруг захотелось расплакаться. Заставив себя улыбнуться.

Шарлотта прошептала:

— Тогда приказываю: не двигайся и позволь мне делать то, что я захочу.

Филипп снова засмеялся.

— С удовольствием подчиняюсь. — Он закинул руки за голову и тихо прошептал: — Шарлотта, любимая…

Она почувствовала, что сердце ее забилось быстрее. Ей очень хотелось прикоснуться к Филиппу — и в то же время хотелось просто им любоваться. В мерцающем пламени камина его обнаженное мускулистое тело казалось необычайно соблазнительным. Глаза же его пылали…

— Любимая, что же ты не соблазняешь меня? — спросил он с улыбкой, — Я жду с нетерпением…

И в тот же миг Шарлотта снова над ним склонилась. Немного помедлив, она легонько прикусила мочку его уха и тут же почувствовала, как мускулы его напряглись. Она провела ладонью по его щеке, затем принялась поглаживать плечи, грудь и бедра. Было очевидно, что ее ласки доставляли Филиппу удовольствие, однако он по-прежнему сдерживался. Чуть приподнявшись, Шарлотта заглянула ему в глаза, затем, легонько поглаживая плечи, стала покрывать поцелуями все его тело — от шеи до живота. Почувствовав, как он вздрогнул, она мысленно улыбнулась — все-таки ему не удавалось полностью собой владеть. Да-да, не удавалось! Теперь грудь его все чаще вздымалась, и казалось даже, что он стал дышать часто-часто — Как будто задыхался.